Современная западная философия - хёйзинга (huizinga) йохан

Для X. характерен интерес к переломным, "зрелым и надламывающимся" эпохам, где сталкиваются традиции с обновленческими тенденциями в жизни общества (напр., Реформация, Ренессанс, ситуация в Нидерландах в XVII в.). Не без влияния Шпенглера X. обращается к проблеме типологизации культур, морфологическому анализу культурно-исторических эпох. X. обращается к изучению утопий в истории цивилизации этих "вечных тем" мировой культуры (мечта о "золотом веке", буколический идеал возврата к природе, евангельский идеал бедности, коренящийся в древнейших пластах культуры рыцарский идеал, идеал возрождения античности и др.).

Особое значение в возникновении и развитии мировой культуры X. придает игре. Игра основа человеческого общежития в любую эпоху. Ее цивилизационная роль в следовании добровольно установленным правилам, в обуздании стихии страстей. X. подчеркивает анти-авторитаризм игры, допущение возможности иного выбора, отсутствие гнета "серьезности" фетишистских представлений.

Критика массовой культуры, с которой X. выступил в 30-40-е годы, перекликается с соответствующей критикой у Ортеги-и-Гассета, Ясперса, Марселя.

Причины кризиса западной цивилизации X. видит в тенденциях к иррационализму и интуитивизму в философии и общественной жизни, в культе мифа, особенно в современной ему Германии. Свидетель тоталитарных режимов, X. подчеркивает, что в XX в. история сделалась орудием лжи; от имени "истории" воздвигаются "кровожадные идолы, которые грозят поглотить культуру". История подменяется демагогическим смешением религии, мифологии и науки. X. сохраняет глубокую веру в возможность истории как объективного знания и в нравственную миссию исторического познания как одной из форм преодоления человеком пределов своей жизни, трансцендирования своих возможностей.

Понятие культуры для X. связано прежде всего с самосознанием свободного, нравственно ответственного индивида как члена человеческого коллектива. Высокий уровень культуры в ту или иную эпоху обеспечивается равновесием между духовными и материальными ценностями: не "абсолютной" высотой, достигнутой культурой либо отдельным ее фактором (религией, политикой, правом и др.), а согласованностью культурных функций, положительно сказывающейся на прочности структуры, на стиле и ритме жизни данного общества.

Г.М. Тавризян

Осень средневековья. М., 1988; Homu ludens. В тени завтрашнего дня. М., 1992; In de Schaduwen van Morgen. Haarlem, 1935; Homo Ludens. Haarlem, 1938; Nederlands beschaving in de 17-e Eeuw. Haarlem, 1941.